Как костюмы стали полноценным героем нового «Франкенштейна»: все об образах из фильма

В главных ролях: Оскар Айзек (Виктор Франкенштейн) и Джейкоб Элорди (чудовище Франкенштейна) — да-да, кастинг-директор решил, что изуродовать одного из самых привлекательных актеров современности — отличная идея — и не прогадал. Внешность Элорди вызывает в зрителе необходимый уровень сочувствия, но при этом моментами бывает ужасной и пугающей. И да, Мия Гот просто идеально вписалась в роль Элизабет, хотя для нее, конечно, придумали довольно интересные сюжетные повороты. И именно с нее мы хотели бы начать говорить о костюмах.

Элизабет, наверное, единственный персонаж, у которого крайне разнообразная цветовая палитра. Перед зрителем она появляется в оттенках самых разных драгоценных камней, а заодно моментально притягивает внимание в любом кадре. И это неспроста — художница по костюмам Кейт Хоули превращает моральный центр, которым является героиня Мии Гот, в визуальный. Изумрудно-зеленое, синее и даже темно-красное платья в сочетании с потрясающими аксессуарами выглядят великолепно.

Отдельное внимание стоит уделить фасонам платьев Элизабет. В интервью, которое Хоули дала после премьеры картины, она призналась, что референсами служили портреты самой Мэри Шелли. А во время примерок Гильермо настаивал на том, чтобы кринолины платьев оказались как можно больше. Кстати, из-за этого художникам даже пришлось переделывать некоторые декорации, расширяя дверные проемы.

Но, конечно, больше всего внимания Хоули уделила свадебному платью. «Я поиграла с историческими отсылками, такими как швейцарские ленточные корсажи, а затем мы воплотили это в жизнь. Это трехслойное платье. Есть ленты, есть еще один маленький жакет, основа в которых швейцарско-немецкий традиционный костюм, а затем швейцарский лиф сверху. Это почти как рентгеновский снимок. Затем, в самом конце, когда начинается кровотечение, это возвращает вас к моменту с матерью», — отметила художница по костюмам. Белые органза и тюль, пропитанные кровью, сопровождают одну из главных мыслей о том, что порой смерть — это подарок, особенно для тех, кто как чудовище Франкенштейна или сама Элизабет вряд ли действительно могут существовать в этом мире.

Одна из доминант образов Элизабет — украшения. Во время прооработки костюмов команда фильма сотрудничала с Tiffany & Co. Задумывая образы, Кейт Хоули хотела отразить увлечение героини миром насекомых. В архивах ювелирного бренда нашлось множество подходящих вариантов. Например, ожерелье с синим жуком — оригинальное украшение, созданное Louis Comfort Tiffany в начале 1900-х.

Одежда чудовища Франкенштейна словно сопровождает то, что происходит с ним в жизни. Он появляется перед нами в бинтах — в отличие от человека, который рождается полностью голым, это рукотворное существо, и эти бинты — отличный показатель. У него практически нет одежды все то время, что он находится с Виктором — это время для него застывшее, он ничему не учится, не совершенствуется. Но в итоге чудовище Франкенштейна «обрастает» собственным гардеробом — таким, который полностью отражает все, что с ним произошло в течение фильма. Об одном из таких костюмов Кейт Хоули говорила отдельно: «Был период, когда вся наша жизнь была полностью посвящена изготовлению пальто для волков, на которые они бы действительно нападали. Они очень чувствительные животные, так что нам приходилось шить несколько вариантов, включая в них полноценные мясные пакеты, на которые бы среагировали волки. Мы получали пальто обратно от дрессировщика с фразой о том, что животным оно не понравилось».

У Виктора тоже довольно своеобразный гардероб, полностью отражающий его жизненный путь. Он начинает с момента знакомства с Харландером — в его жизни тогда наступил довольно мрачный период, так что он одет как потрепанный жизнью аристократ. В самом фильме он скорее выступает в качестве художника, чем как безумный ученый, а потому во время работы он практически не переодевается, хотя и носит изначально довольно элегантную рубашку. А вот после создания чудовища Франкенштейн трансформируется. Он словно пытается натянуть на себя маску того человека, которым был раньше, но ему это так и не удается. Лишь к концу фильма он окончательно принимает свою новую суть — и это отражается в его одежде.

Прототипом для образов Виктора, по словам художницы по костюмам, стали образы Мика Джаггера и эстетика Сохо 1970-х. Кейт Хуоли хотелось сделать костюмы максимально удобными: так, чтобы герой отдаленно напоминал рок-звезду, выходящую на сцену, когда переступает порог своей лаборатории.

Наряды Генриха Харландера тоже получились интересными, но, по словам самой Кейт, более приглушенными, чем она планировала изначально — Кристоф Вальц привнес свое собственное видение, и она просто не смогла сопротивляться. Однако оставила множество интересных деталей. Например, перчатки из кожи, которые делают руки Харландера похожими на кисти манекенов. Или трость с маленькой нимфой — эти детали иногда сразу можно увидеть в кадре, но к некоторым из них приходится присмотреться внимательнее.

Относительно всего остального фильма, Кейт Хоули говорила, что старалась придерживаться трех цветов — черного, белого и красного. Это особенно заметно в сценах, когда режиссер показывает нам детство Виктора Франкенштейна — самым запоминающимся станет кадр, где мама в платье с красной вуалью обнимает мальчика. У редактора культуры было ощущение, что этот ярко-красный цвет — наваждение и одержимость, которые овладели Виктором ребенком и сделали его ровно тем, кем он стал. И, к слову, возможно, именно поэтому Элизабет ни разу не носила тот же красный цвет — ее платье было куда более глубокого рубинового оттенка. Но это уже личные домыслы редактора культуры.